Продолжается суд над тремя бывшими офицерами Вознесенской в/ч А2920, которые обвиняются в хищении оружия и боеприпасов с территории части, а также над предпринимателем из Харькова.
В конце ноября, для допроса в Вознесенском горрайонном суде, вызывали четырех свидетелей из других городов Украины.
Прибыл лишь один свидетель – сотрудник СБУ в Николаевской области гражданин Б. Еще один свидетель попал в ДТП и проходит курс лечения, двое свидетелей уволились из органов МВД и их местонахождение неизвестно.
Свидетель Б. пояснил суду, что в 2007-2009 гг. он занимался контрразведывательным обеспечением нескольких воинских подразделений, в том числе и в/ч А2920, с подсудимыми находился в служебных отношениях.
На вопрос прокурора Е. Воронина, выявлял ли он недостатки по учету оружия и пропускному режиму в части, Б. ответил утвердительно: им неоднократно вскрывались факты несоответствия форм учета склада и цеха ремонта оружия, имелись недостатки по организации пропускного режима на административной территории части. По цеху ремонта у него возникали вопросы относительно правильности заполнения упаковочных листов и определения категорийности стрелкового оружия. Обо всем этом письменно информировались вышестоящее руководство СБУ, командир части, письма направлялись в Центральное ракетно-артиллерийское управление Командования сил поддержки Генштаба ВС Украины.
Прокурор спросил у свидетеля: “Подсудимый Г., бывший командир части, заявлял о том, что с вашего ведома в цеху части ремонтировалось оружие посторонних организаций”. Свидетель Б. ответил, что таких распоряжений он никогда не давал, а наоборот, предупреждал командира, что ремонт в части какого-либо оружия “со стороны” – строго запрещен.
Адвокат В. Санжаревский спросил у Б.: “Известно ли вам, что контрольно-пропускной пункт части пересекали так называемые сувенирные изделия, изготовленные из разных образцов оружия? Мы установили, что в некоторых киевских кабинетах такие сувениры есть”. Свидетель ответил, что о подобных сувенирах ему ничего не известно.
Адвокат В. Вертюх поинтересовался у Б., ожидаемым ли был арест командира в/ч А2920 Г. для СБУ? Свидетель ответил: “В принципе – ожидаем. Мы неоднократно видели Г. с людьми, которые занимаются реализацией оружия. Нам было непонятно такое общение офицера с представителями бизнеса”.
Подсудимый Г. в свою очередь пояснил суду, что по долгу службы общался со многими директорами магазинов, имеющих лицензии на реализацию охотничье-промышленных и спортивных образцов оружия – что в этом странного? Также Г. сказал, что два или три раза ставил в известность офицера-куратора СБУ о том, что некие лица сдавали в цех ремонта части на обслуживание свои охотничье-промышленные “стволы”.
К слову, распродажа военного имущества в Украине оптом и в розницу продолжается не первый год и в этом действительно нет ничего странного. Были бы деньги и желание, а купить можно от истребителя МИГ-29 2-й категории за 2 миллиона гривен до тюка портяночного полотна или бочки солидола. Кабинет Министров регулярно издает распоряжения, по которым разрешает отчуждать для дальнейшей продажи имущество, принадлежащее Вооруженным Силам Украины. Например, последнее такое распоряжение было 15.08.2011 г. и в многостраничном перечне продавцов военного имущества можно часто встретить Вознесенскую в/ч А2920. Кабмин разрешает нашим артскладам выставлять на продажу не только стрелковое оружие, но и пушки, ракетно-артиллерийские комплексы, реммастерские, контрольно-ремонтные станции, машины управления огнем, полевые баллистические станции и массу другого вооружения – на десятки миллионов грн.
Государственное агентство резерва Украины тоже спешит заработать на продаже военного имущества. Например, в апреле прошлого года агентство разместило объявление о реализации материальных ценностей мобилизационного резерва в/ч А2920 на сумму 3 млн. 308 тыс. гривен. На продажу предлагались: провод стальной, прокат бронзовый, сода кальцинированная и каустическая, эмали, карбид, ацетон, бумага упаковочная, нитки, вата и пр.
Бывает, можно встретить информацию о состоявшихся сделках купли-продажи. Так, в результате распродажи государственного имущества, принадлежащего силовым министерствам и ведомствам, на аукционе Киевской агропромбиржи, состоявшемся 11 октября 2011 г., с молотка были проданы за 10500 грн. два лота (в каждом до 50 штук) 7,62 мм карабины образца 1938-1944 гг. охотничье-промышленные, доставленные на аукцион из Вознесенска.
Прокурор выступил в суде с ходатайством о приобщении к уголовному делу информации, поступившей из г. Киева. Дело в том, что в июле нынешнего года налоговая милиция г. Киева, во время проведения санкционированного обыска в офисе одного из обществ с ограниченной ответственностью, обнаружила и изъяла пистолет ПМ с двумя обоймами и патронами к нему. Экспертиза признала пистолет огнестрельным оружием, а по номерному учету было установлено, что похищен он был из Вознесенской в/ч А2920.
Адвокаты и подсудимые единогласно высказались против приобщения к уголовному делу данных материалов, доказывая суду, что подсудимые не имеют к данному пистолету никакого отношения. Впрочем, судья А. Дробинский принял решение удовлетворить ходатайство стороны обвинения и приобщить информацию к материалам уголовного дела.
24 ноября в суде, по требованию прокурора и адвокатов П. Смирнова и В. Санжаревского, дополнительно допрашивали 7 свидетелей, которые в марте 2009 г., в момент задержания подсудимых, занимали различные должности в в/ч А2920.
У свидетеля О. адвокат В. Санжаревский спросил, была ли в части в августе проверка по поводу сохранности оружия? “Да, из Киева проверяли ход инвентаризации оружия” – ответил свидетель. “А выносились вам взыскания по результатам этой проверки?” – спросил адвокат. “Не помню, но выговоры есть у меня”.
Прокурор спросил у свидетеля О., вскрывались ли нарушения в ходе инвентаризации склада стрелкового оружия? “Да, попадались одинаковые номера на упаковочных листах, – ответил О. – но это человеческий фактор, ошибки появлялись из-за того, что проверялось очень большое количество оружия”. Прокурор спросил у свидетеля, не обнаружились случайно излишки оружия в ходе инвентаризации, не отыскались пистолеты, которые фигурируют в материалах уголовного дела в числе похищенных? “Нет” – лаконично ответил свидетель О.
Свидетель С. пояснил в суде, что в части продолжается инвентаризация стрелкового оружия. Полностью проверены лишь гранатометы и пулеметы, а вот пересчет пистолетов и автоматов по плану должен завершиться лишь в декабре 2012 года.
Свидетель К., бывший зав. складом стрелкового оружия, сказал в суде, что при приемке склада там было на хранении лишь боевое оружие. “А в цех ремонта когда-либо передавались из склада макеты оружия, т. к. при осмотре цеха там обнаружили не настоящие “Вальтер” и “Маузеры”, а изготовленные из сплава металлов?”. Свидетель ответил, что никаких макетов в цех из склада не могло поступать, а только оружие 5-й категории, которое затем готовили к отправке на утилизацию.
Прокурор провел также дополнительный допрос свидетеля Ф. для того, чтобы уточнить, сколько в действительности биноклей брал со склада подсудимый Г. По утверждению Г,. он брал 390 биноклей и в тот же день, через своего водителя, возвратил их на склад. Однако свидетель Ф. подтвердила в суде, что Г. на самом деле приказал выдать ему 600 биноклей, которые он не возвратил.
Сторона обвинения выступила в суде с еще одним ходатайством – провести почерковедческую экспертизу записей, изъятых в “дипломате” подсудимого Г. В. – предпринимателя из Харькова. Обвинение считает, что эти записи (например: “Коля будет сегодня… Я должен 4 единицы… Отдал Коле 1000 долларов, остаток 3000 долларов… За полученное 5000 долларов… ММГ – остаток 2000 долларов… Передал Коле в четверг 10000 долларов… Отдать ПСМ, Наган, ПМ-10 штук, РПК-2 штуки… Валере отдать 6000 долларов+баланс… Купить В. В. минимум 10000 долларов…и т. п.) проливают свет на взаимоотношения подсудимых. А экспертиза необходима потому, чтобы точно установить принадлежность записей подсудимому Г. В., ведь он говорит, что записи сделаны “возможно, его рукой”.
Против проведения почерковедческой экспертизы выступили все адвокаты и подсудимые, мотивируя это тем, что экспертиза лишь приведет к затягиванию судебного процесса. Подсудимый Г. сказал: “Если эти записи нашли у меня в “дипломате” – то они, возможно, мне и принадлежат, но эти записи относятся к разному времени и не известно, к кому конкретно относятся эти товарно-денежные отношения. Поэтому к данному уголовному делу они не имеют никакого отношения”. После этого суд удалился в совещательную комнату и после перерыва вынес решение: почерковедческую экспертизу записей не проводить.